Заместитель председателя регионального отделения партии «РОДИНА» рассказал, почему жители Адыгеи бояться высказать собственное мнение

Руководители отделений политических партий и общественных организаций Адыгеи –то гражданское общество, к активизации которого в борьбе с коррупцией призывает президент Владимир Путин – подписали обращения к главному федеральному инспектору аппарата полпреда президента в регионе Адаму Тлеуж и полпреду в ЮФО Владимиру Устинову с просьбой остановить коррупцию в республике. Среди тех, кто подписал обращение – заместитель председателя регионального отделения партии «РОДИНА» Денис Терещенко. Причинами, побудившими его к обращению, он поделился с нашим изданием:

- Как бы Вы описали общественно-политическую обстановку в республике? Могут ли представители политических партий и общественных организаций могут донести до ее руководства – главы Аслана Тхакушинова и премьер-министра Мурата Кумпилова — чаяния своих избирателей?

- Яркий пример, характеризующий обстановку в Адыгее – наша партия «РОДИНА», являясь одним из учредителей ОНФ, не были допущены на учредительный съезд регионального отделения «Народного Фронта» в республике! Нас не пускают на съезд организации, соучредителем которой мы являемся.

Думаю, это связано лишь с тем, что у регионального отделения «РОДИНЫ» собственное мнение, мы порой критикуем сегодняшнюю власть Адыгеи, не боимся независимых оценок. Если бы мы попали на региональный съезд ОНФ, то говорили бы о проблемах, своем видении ситуации в республике.  Из тех кандидатов, которые были там предложены, партия «РОДИНА» во многом проголосовала бы против, потому что мы прекрасно знаем, чем известны эти люди. Поэтому нас, собственно, и не пустили.

- Почему, на Ваш взгляд, власти Адыгеи сегодня не заинтересованы в диалоге с политическими партиями, гражданским обществом?

- Думаю, что они не видят в нем необходимости. Зачем слушать народ, когда с помощью административного ресурса расставляют нужных людей? Год назад прошли выборы мэра Майкопа, на которых основной задачей действующей власти было как можно меньше о них говорить, чтобы горожане вообще не знали, что выборы проводятся. Получилась настоящая информационная блокада. Нужный кандидат победил за счет административного ресурса.

 На сегодняшний день главы администраций практически всех районов – либо родственники, либо друзья, либо бизнес-партнеры нашего премьер-министра. Победивший с помощью информационной блокады мэр Майкопа Александр Наролин – друг Мурата Кумпилова, женат на сестре жены премьер-министра. Наролин работал с ним в налоговой, это полностью контролируемая фигура.

- Кстати, и как он проявил себя в мэрском кресле? Напомним, что его предшественник Михаил Черниченко руководил городом почти 15 лет и многим запомнился как крепкий хозяйственник…

- В Майкопе до сих пор, спустя год, не принята структура администрации, сотрудники не могут работать. Когда еще было, чтобы заместители мэра, начальники структурных подразделений порывались уйти? А все потому, что не принята структура администрации, по закону руководители управлений и отделов не могут набирать на работу людей. Ушел бывший глава, произошла пертурбация кадров, во всех отделах не хватает людей – где четырех специалистов, где пяти… Значит, их обязанности сегодня возложены на оставшихся сотрудников, которые вынуждены работать до полуночи и все равно по объективным причинам не справляются. Сами начальники подразделений понимают, что если не выполнят работу, будут отвечать перед правоохранительными органами. Но Наролин это игнорирует, поступает так, как  ему хочется…

- Вы упомянули премьера Кумпилова. Как же глава Адыгеи Аслан Тхакушинов – разве не он руководит республикой?

- На сегодняшний день, с моей точки зрения, Тхакушинов не контролирует ситуацию, он тяжело болен. Все бразды правления переданы премьер-министру. Фактически он выполняет все, что происходит в республике.

Сам народ практически не поддерживает Кумпилова, к нему относятся крайне оппозиционно. Люди, которые не видят себя вне республики, пытаются выходить на митинги, сами что-то делать, сообщать о бесчисленных попраниях закона в Москву. Например, мы от «РОДИНЫ» несколько раз подавали уведомления о митингах, но нам каждый раз отказывали по формальным причинам. Например, написали, что на площади Ленина нельзя провести митинг, потому что она не предназначена для публичных выступлений. Вскоре там совершенно спокойно прошел митинг «Единой России».

- Людей, готовых открыто говорить о произволе в республике, много?

- До партии «РОДИНА» мы взаимодействовали с организацией «Голос». После выборов всех ребят, бывших наблюдателями на участках, вызвали в правоохранительные органы – кого в ФСБ, кого в Центр «Э», где провели соответствующую «разъяснительную беседу». Еще один характерный пример – ситуация с сыном начальника Адыгейского управления ГИБДД Алия Чиназарова, который на высокой скорости сбил насмерть людей. Мы организовали круглый стол, начали сбор подписей под обращением с требованием разобраться в ситуации и наказать виновного… Практически к каждому человеку, поставившему подпись под обращением, явились правоохранительные органы, чтобы побеседовать. К некоторым приходили домой и в два часа ночи, и поздним вечером.

Примеров достаточно, чтобы понять – человек, способный думать самостоятельно, чувствует себя в Адыгее некомфортно и небезопасно. Люди стараются отсюда уехать. Кажется, что логично искать защиту в правоохранительных органах. Но когда они же на тебя выпадают, оказываешься в тупике…

- Такая ситуация в целом характерна для Адыгеи или началась в последнее время?

- Мне кажется, что она начала активно проявляться после очередного переназначения главы республики, когда начал более активно действовать премьер Кумпилов. Даже в лихие 1990-е такого здесь не было. Тогда было ясно – это бандит, это правоохранитель. И в зависимости от того, что человеку было нужно, он обращался к тем или другим. А сегодня рядовой адыгеец не знает, где искать защиты… Выходить на митинги, критиковать коррупционеров становится опасно.

Яркий пример – депутат Майкопского районного Совета от «Справедливой России» Александр Петин. Он увидел, как председатель Совета подделывает решение и заявил, что проведет митинг и подаст на председателя в суд. На следующий день против самого Петина возбудили уголовное дело – заведующая детским садом углядела в схеме электропроводки на доме депутата «наворотник» — славянский символ, напоминающий свастику. Привлеченный к делу эксперт подтвердил, что это «наворотник», но для этого ему пришлось убрать две трети линий схемы электропроводки. В итоге Петина приговорили за экстремизм к штрафу в 2 тысячи рублей, теперь ему нельзя баллотироваться. Если так поступают с известным в республике депутатом, что говорить о рядовом жителе? Когда перед избирателем правоохранительные органы ломают пополам депутата, ему становится страшно – я же не член районного Совета, что они сделают со мной и моей семьей…

Другая история  - с редактором сайта «Свободное слово Адыгеи» Василием Пурденко. В одной из статей он описал схемы назначения на должности министров, даже в структуре республиканского МВД, которые проходят через родство. В статье было указано кто кому из руководителей приходится… Следствие сочло, что статья разжигает межнациональную рознь, выставляя в негативном свете адыгейцев. Но речь же шла об одном отдельном клане из аула Уляп, там была только жесткая критика власти.

- Выходит, суды с легкостью подмахивают все, что нужно Кумпилову и его окружению?

- Не претендую на истину в последней инстанции, но если дело обычное, «бытовое» то суд может вынести и справедливое решение. Если же речь идет об общественно-политическом деле, оно затрагивает власть, то суд с легкостью подтверждает доводы следствия. Даже если они шиты белыми нитками, доказательства вызывают только горькую ухмылку…

- К каким последствиям, на Ваш взгляд, приведет подобная система, сложившаяся при Тхакушинове и Кумпилове?

- Абсолютно понятно, что она выходит за рамки республики. Общественный негатив переносится к Тхакушинова или Кумпилова в целом на действующую власть в стране, саму структуру власти. Люди понимают, что республиканские чиновники представляют власть, их образ для них сливается с образом государственной власти. Если федеральный центр их назначает, а нашего Тхакушинова назначила Москва, на открытых выборах он набрал только 2 процента, и он проводит такую политику, значит это идет с разрешения Кремля, значит Кремль дал добро – так рассуждает обычный человек. И если завтра Тхакушинов с Кумпиловым уйдут, придет новый руководитель, в подсознании общества на него также перенесется негатив от предыдущих чиновников.

- Денис, знаю, что в прошлом Вы активно занимались спортом и можете изнутри рассказать об этом направлении в республике…

- Ситуация со спортом ровным счетом такая же, как и в других структурах… Я вместе с другими ребятами – чемпионами, мастерами спорта международного класса – занимался тяжелой атлетикой у тренера Алексея Николаевича Краснова. Это спортсмен советской школы, он был на скамейке запасных во время Олимпиады-80. И вот реальная история – года три назад нас пригласили на всероссийское соревнование. Ребята обратились в республиканское министерство спорта с просьбой помочь с поездкой, нам выделили… 200 рублей. И все. При этом тяжелая атлетика – олимпийский вид, государство вкладывает в ее развитие, поиск выдающихся спортсменов огромные средства.

Сейчас всем заправляют спортсмены из Уляпа или воспитанники тренера, близкого к Кумпилову. Этим тормозится само развитие спорта, деньги – сотни тысяч рублей – выделяются как награда ребятам, получающим награды не по олимпийским видам спорта на соревнованиях, проводимых не мировыми федерациями, а какими-то сомнительными структурами. Поэтому многие ребята уезжают в Краснодарский край, где могут реализовать себя и в спорте, и в общественной жизни.

Андрей Кошик

поделиться в социальных сетях -